ЕРОФЕЙ ХАБАРОВ

Ерофей ХабаровПоследняя попытка вернуться в Приамурье

   После отъезда Хабарова дела в Даурии шли своим чередом. От имени Русского государства тамошними делами до образования Нерчинского воеводства правил Онуфрий Степанов Кузнец. Из Сибирского приказа именно ему шли «наказные памяти» об управлении ясачным населением Даурии. Однако московское правительство сочло нужным образовать в Приамурье особый уезд и в июне 1654 года издало указ о направлении на воеводство «на Амур-реку» Афанасия Филипповича Пашкова, до этого являвшегося воеводой Енисейского уезда. Ему было поручено основать центр нового уезда в Албазине или другом месте, «где б не чаять приходу воинскй богдойских людей».

   Но Афанасий Пашков, ознакомившись с положением дел на месте, в 1656 году заложил новый острог на реке Нерче (приток Шилки), названный Нерчинским. Этот острог стал центром Нерчинского уезда, в состав которого, кроме Прибайкалья и Забайкалья, вскоре вошло и все Приамурье. Однако в 1682 году, ввиду обширности территории уезда, Приамурье было выделено в особый Албазинский уезд с центром в Албазинском остроге.

   Тем временем открывалась новая страница в истории Приамурья. Дело в том, что уцелевшие сподвижники  Кузнеца разнесли по разным градам и весям вести о богатствах Даурии. Их рассказ вызвали всеобщий интерес, и люди, возбужденные этими слухами, снова двинулись на Амур: они шли туда и в одиночку, и небольшими партиями. Среди них были люди «всяких чинов»: вольные казаки, охотники. промысловики, беглые крестьяне и посадские, «гулящи люди».

   Военный переворот в Приамурье совершил ссыльный поляк Никифор Романович Черниговский. В 1638 году он в числе других военнопленных попал в Сибирь и был записан в службу сначала в Енисейск потом в Илимске. В 1665 году Черниговский вместе с сыновьями и другими казаками возглавил восстание на реке Киренге, казнил илимского воеводу Лаврентия Авдеевича Обухова и бежал на Амур. В пути к нему примкнуло много «охочих людей», и численность отря­да достигла 84 человек. Восстановив и укрепив Албазинский острог в 1665 году, казаки стали «служить государю».

   В Приамурье потянулись и другие русские из Енисейского, Илимского и Якутского уездов. Прежде всего пашенные, потом торговые и промышленные люди. Вскоре, в 70—80-х годах XVII века по левому берегу Амура, от слияния Шилки и Аргуни до устья Нижней Погромной реки, стояло более 20 русских слобод, деревень и заимок. В некоторых из них проживало до 80 крестьянских семей. Угожие земли быстро осваивались. К 80-м годам в Албазинском уезде проживало до 500 крестьян и несколько сот промышленников и «гулящих людей». В 1685 году здесь засевали более тысячи десятин пашни. Урожаи были хорошие. Уезд обеспечивал себя хлебом и даже вывозил излишки в Забайкалье.

   Одновременно Черниговский и последующие приказчики Албазинского острога взимали ясак с населения Среднего Амура, Зеи и Бурей. На Зее было поставлено несколько острогов.

   И вот эти бурные события, особенно уход Никифора Черниговского «в Дауры», всколыхнули в душе Еро­фея Хабарова старые мечты и надежды. Был он крестьянином, и промышленным, и торговым, и приказным  человеком, но в душе остался прежде всего землепроходцем. Хабаров решил покинуть насиженное место и вернуться на «свою» реку. Но для этого требовался чтобы власти отменили решение о недопущении его на Амур. Нужно было ехать в Тобольск и Москву.

Ерофей Хабаров

   Готовясь в дальний путь, Ерофей Павлович 11 ноября 1665 года передал Усть-Киренскому Троицкому монастырю, основанному в 1663 году, мельницу «против Усть-Киренского Никольского погоста за Леною рекою на речке Тихтилячихе», с тем, однако, условием чтобы свой хлеб он молол на ней «безденежно» и чтобы монастырь после смерти Хабарова записал его в свою «литию и синодик» и поминал «вечным поминанием». А 25 июня 1667 года Хабаров завещал nocле своей смерти тому же монастырю и Усть-Киренскую заимку, за исключением «медной посуды и железного заводу, скота». Старцы, в свою очередь, обещали поминать «душу его, Ярафееву, жены Василисы и родителей», постричь у себя в монастыре пять нищих, убогих людей[1].

   По этому поводу в переписной книге Усть-Киренского Троицкого монастыря от 1679 года сказано следующеё: «Во 175-м году приложил илимский сын боярский Ярофей Хабаров на Усть-Киренги реки в монастырь пресвятыя и живоначальные Троицы заимку свою мельницу на Лене реке. И на тое свою заимку и мельницу он, Ярофей, в Троицкой монастырь и поступную дал за своею рукою, что после ево, Ярофеевы, смерти тою ево, Ярофеевскою, заимкою владеть Троицкого монастыря вкладчиком и старцам». В заимке было 18 десятин пахотных земель, сенокосов «по логам около кустов и озерок копен на двести», скотинного выпуска «на кочках и на мокрых болотных местах десятины на две».

Ерофей Хабаров

   Чтобы получить возможность выехать в Тобольск и Москву, Ерофей Хабаров в начале 1667 года вызвался лично доставить в столицу годовую илимскую казну — пушнину и документы о сборе ясака, хлебных запасах, пахотных землях и т. д. Выехал он в Тобольск летом и прибыл туда осенью того же 1667 года, когда под руководством воеводы Петра Ивановича Годунова велись работы по составлению первого «Чертежа всей Сибири». Наряду со «всяких чинов бывалыми людьми» был опрошен и Ерофей Павлович. «В результате была создана новая серия маршрутных чертежей». 15 ноября Годунов утвердил первый сибирский атлас и поблагодарил Хабарова за ценные сведения о верховьях Jleны и Амуре. И в этот момент Ерофей Павлович подал воеводе челобитную.

   Старый землепроходец просил власть отпустить его на Амур «для городовой и острожных поставок и для поселения и хлебных пахот». Причем обещал поднять «на своих проторех сто человек и на своих судах и хлебными запасами». Однако на эту просьбу, к великому огорчению Хабарова, Годунов ответил отказом. Он не решился нарушить правительственный запрет в отношении бывшего «приказного человека» Даурии. Учитывал воевода и особенности дальневосточной по­литики Москвы, с одной стороны, опасавшейся обезлюдения районов Восточной Сибири, откуда самовольно уходило на Амур «тяглое» население, а с другой – фактически поощрявшей освоение земель Приамуря вольными русскими переселенцами.

   Сын боярский Ерофей Павлович Хабаров к этой категории переселенцев не относился. Кроме того, его возвращение на Амур явилось бы в Сибири событием заметным, могло бы усилить отток сибиряков «в Дауры». Кстати, в 1674 году на Тугирском волоке была восстановлена застава, преградившая путь вольным амурским переселенцам.

 Ерофей Хабаров

   П. И. Годунов, благодарный заслуженному землепроходцу за помощь в составлении первого сибирска атласа, все же порекомендовал ему лично отправится в Москву и там ходатайствовать о своем деле. Выехал Ерофей Хабаров в столицу 26 ноября 1667 года вместе сыном боярским Давыдом Бурцевым, повезшим с собой «Чертеж всей Сибири» с «росписью». Прибыв в Москву 3 января 1668 года, Ерофей Павлович до середины февраля был занят передачей илимской казны и документов Сибирскому приказу. За исправную доставку казны он получил повышенное жалованье и проездные до Лены. Но, обласкав ветерана, московские политики подтвердили свой запрет, и Хабаров ни с чем вернул на Лену, в Киренск.

   Мы можем только догадываться, как был опечален Ерофей Павлович крушением своей мечты вновь увидеть Амур, но уверены, что унынию он не предавался, вел жизнь бодрую и деятельную. И так – до своего последнего дня.

Ерофей Хабаров

   Однако читатель вправе спросить: а как же сложилась семейная жизнь знаменитого землепроходца? Вер­немся на четверть века назад.

   Находясь в тюрьме Якутского острога в 1643—1645 годах, Ерофей Павлович обратился в Москву с просьбой отпустить его в Сольвычегодск, к «домишку своему». Каким-то образом он узнал, что жена его «стоит па правеже», так как до сих пор не расплатилась с долгами, сделанными им еще при отъезде на Лену. Он хо­тел «женишку свое и детишка с правежу от своих долгов освободить». В ответ на эту челобитную 16 июля 1645 года из Сибирского приказа от имени боярина и князя Никиты Ивановича Одоевского была послана грамота в Якутск о разрешении Ерофею Хабарову выехать на родину.

   Около 1650 года Хабаров обращается с новой челобитной в Москву, где пишет, что он на великой реке Лене живет «лет з двадцать, а женишка моя Василиска з дочеришкою моею и со внуком и с племянницею живут на Устюге без приюту». Он просит власть отпустить их к нему в Якутский острог.

Ерофей Хабаров

   Хотя мы и не имеем каких-либо сведений об ответе Москвы, однако можем предположить, что челобитные Хабарова остались без последствий. Грамота Сибирского приказа в Якутск пришла, вероятно, в 1646 году. А в 1649 году начался первый амурский поход Хабарова. Челобитная же 1650 года могла дойти до Москвы где-то в 1651 году, ответ же на нее получили на Лене, вероятно, уже в следующем году. Но в 1653 году Е. П. Хабаров выехал в Москву с Д. И. Зиновьевым прямо с Амура.

   Таким образом, вероятнее всего, что Ерофей Павлович в Усть-Киренской волости жил один, без семьи.

   Убыл он отсюда между 1667 и 1671 годами. Это установлено точно. В Илимской окладной книге 1665 года Е. П. Хабаров числился в детях боярских и взамен хлебного жалованья пахал пашню. К сожалению, книги за последующие пять лет в фондах Сибирского приказа (ЦГАДА) не сохранились. Но из челобитной Е. П. Хабарова на имя П. И. Годунова мы знаем, что в 1667 году он выехал в Тобольск и затем в Mocкву откуда вернулся на Лену в 1668 году. А вот дальше – полная неизвестность. В окладной книге 1671-го и последующих годов Ерофей Павлович уже не упоминается.

Ерофей Хабаров

   Однако вопрос прояснился в самое последнее врем. Б. П. Полевой документально установил, что Хабаров умер в начале 1671 года в своей деревне Хабаровке вблизи Киренска. Ему тогда было под семьдесят. (У него остался сын Андрей, проживший всю жизнь в Илимском уезде и числившийся «илимским посадским» человеком. Однако в 1690 году его («Андрея Ярофеевя сына Хабарова») за службу отца поверстали в дети боярские. В этом чине он служил до 1694 года, когда снова был «справлен по прежнему в посад».

   Мы не знаем, «законный» ли это сын Ерофея Павловича. Вполне возможно, что он был прижит вне брака и в последующем усыновлен.

   Вопрос о месте захоронения Ерофея Павловича Хабарова. Осенью 1981 года хабаровские кинолюбители вблизи города Нерчинска, на кладбище села Калинино (в прошлом Монастырище), обнаружили могильную плиту с хорошо различимой надписью: «Ерофей Павлович». Но олово «Хабаров» прочитывалось плохо, была хорошо видна лишь первая буква и некоторые другие. Эта весьма интересная находка Воодушевила энтузиастов, они сняли небольшой фильм «По следам Ерофея Хабарова» и выступили в печати.

   По их словам, старожилы забайкальского села Калинино хранят предание о том, что Ерофей Павлович Хабаров последние годы жизни якобы провел в одной из келий местного монастыря и был погребен на сельском кладбище. В то же время хабаровские кинолюбители признают, что их находка не дает оснований утверждать, будто удалось установить место захоронения знаменитого землепроходца, что нужен научный поиск.

   Теперь этот вопрос можно считать, пожалуй, решенным. Ерофей Павлович Хабаров умер на Лене, в районе Киренска, в своей заимке. По словам Б. П. Полевого, он в районе Нерчинска «никогда не был за всю свою богатую приключениями жизнь».

   Следует сказать несколько слов и о попытках архаизировать написание имени Ерофея Павловича Хабаро­ва. Видимо, все же следует писать не «Ярофей», а «Ерофей». В XVII веке не было строго принятой транскрипции имянослов. Поэтому и писали: Василий — Василей, Владимир — Володимер и т. д. У нас нет никаких достоверных данных, которые позволили бы со­гласиться с утверждением Б. П. Полевого, будто Хабаров называл себя именно Ярофеем. Мы просто не можем знать, как он себя называл.

   Имеются и другие неясные вопросы. Но нам известно самое главное — деятельность землепроходца и землепашца Ерофея Павловича Хабарова в годы его активной жизненной поры.

 Ерофей Хабаров

(Окончание следует)

1 комментарий к “ЕРОФЕЙ ХАБАРОВ”

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать это HTMLтеги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>