Открытие Даурии
В XVII веке Даурией русские называли страну, расположенную в верхней части бассейна Амура, по имени обитавшего там наиболее многочисленного народа — дауров.
Дауры были монголоязычными племенами. Они жили по Амуру от Амазара и Урки до нижнего течения Зеи включительно. Далее, вниз по Амуру, до устьев Оунгкри и Уссури, обитали тунгусо-язычные гогули и дючеры (дучеры), впоследствии вошедшие в состав современной нанайской народности. Еще ниже по реке располагались поселения на итков и чанов (предков тех же нанайцев). В низовьях Амура по морскому побережью жили гиляки.
Дауры занимались пашенным земледелием, однако по мнению советского историка В. И. Шункова, уровень развития его не следует преувеличивать. Они знали «шесть хлебов»: овес, ячмень, гречиху, просо, коноплю и горох. Из зерна умели получать вино, а из конопли жать масло и выделывать канаты. Занимались и огородничеством, возделывая арбузы, дыни, бобы, чеснок, огурцы, мак и табак. В даурских садах по отзывам русских землепроходцев, вызревали «яблоки, груши, орехи грецкие, орехи руские», а на привольных амурских лугах паслись стада лошадей, корову баранов и свиней. В хозяйстве дючеров полеводство и животноводство играли подсобную роль. Средства к жизни им давали охота и рыболовство. Дауры и дючеры жили родовыми общинами — улусами, как их называли русские. Улусы возглавлялись князцами. Центром улуса нередко являлся городок, обнесенный стеной с башнями и окруженный рвом и валом. Под мощными укреплениями некоторых городков были устроены «подлазы», т. е. подземные ходы. Внутри таких крепостей располагались деревянные и каменные дома. Натки, ачаны и гиляки слыли «непашенными» народами и питались исключительно рыбой. Из домашних животных они держали собак, которыми пользовались для езды.
Общественный строй амурских племен той поры все еще мало исследован. Однако нет сомнения в том, что в XVII веке у них не было государственной организации, хотя они и находились на разных стадиях первобытнообщинного строя.
Как явствует из многочисленных исследований, проведенных отечественными и зарубежными учеными, с глубокой древности и вплоть до середины XVII века, времени появления на Амуре первых отрядов русских землепрохрдцев, амурские аборигены сохраняли свой самобытный уклад жизни и политическую независимость. Племенные вожди могли принимать почетные титулы и подарки от властителей Поднебесной, могли даже ездить в Пекин с внешними изъявлениями «покорности», но это отнюдь не препятствовало им успешно отражать вооруженные вторжения с юго-запада в «страну непроходимых гор и лесов».
В 1616—1640 годах ряд походов в Приморье и на Средний Амур совершили и войска маньчжурских богдыханов. Но ни китайцы, ни маньчжуры здесь не закреплялись, не создавали своих поселений, не размещали гарнизонов, не оставляли представителей своих властей. Цинские войска, как правило, ограничивались ограблением и истреблением населения, частичным угоном его на юг, изъятием пушнины и других ценностей. Словом, амурское население никогда не управлялось ни маньчжурами, ни тем более китайцами, а территория Приамурья и Приморья никогда не входила ни в состав Китая, ни маньчжурской Цинской империи.
Этот общий вывод подтверждается и отчетом якутского письменного головы В. Д. Пояркова о его амурской экспедиции (1643—1646): «А натки живут по Амуру по обе стороны улусами, а ясаку они никому не дщют. А гиляками плыли до моря две недели же, а гиляки сидячие живут по обе стороны Амура и до моря улусами, да и на море по островам и губам живут многие ж гиляцкие люди сидячие улусами, а кормятся рыбою, ясаку они, гиляки, хану не дают»
Бассейн Амура, где проживали независимые племена, в начале XVII века являлся «ничейным пространством». От него были удалены и русские владения, и маньчжурские, и тем более китайские.
В 1616—1644 годах (период существования Маньчжурского rocyдарства), и позднее, вплоть до начала 80-х годов XVII века (т. е. уже в период Цинской империи), крайние пределы «Богдойской земли» находились только в районе современной Южной Маньчжурии КНР. В ее состав не входили и считались внешними территориями даже районы Нингуты и Гирина, этих форпостов маньчжурской экспансии на Северо-Востоке. «Появление первых русских землепроходцев в бассейне реки Амура и начало освоения ими Приамурья совпало по времени с уходом основной части маньчжуров во Внутренний Китай в целях его завоевания», — отмечает советский ученый-востоковед Г. В. Мелихов.
Открытие Даурии для России, как и всей Сибири, осуществили казаки. Имеется известие о том, что уже в 1637 году томские казаки, собиравшие ясак с алданских тунгусов, узнали от них о племенах, живших по рекам Зее и Шилкару (Шилке). Однако более подробные сведения были получены енисейскими казаками, ходившими в 1639 году во главе с Максимом Перфильевым в верховья Витима. Возвращаясь в Енисейский острог, они 7 июля 1640 года на реке Тунгуске встретились с якутскими воеводами П. Головиным и М. Глебовым, направлявшимися в свою резиденцию, и сообщили им нажные подробности о Приамурье.
Тунгус, взятый казаками в верховьях Витима в амаиаты, и его сородичи рассказали землепроходцам, что «живет де, “государь, вверх по Витиму реке даурской киязец Ботога с товарищи», «а юрты де, государь, у того князца Ботоги рубленые. И скота де, государь, у того князца Ботоги всякого и соболя много, и серебро де у него, Ботоги, есть», что то «серебро Ботога и камки покупает на Шилке реке у князца Лавкая, а от Ботоги де … по обе стороны Витима реки живут даурские конные многие люди. А бой де, государь, у них лучной», что «от Ботоги де, государь, на Шилку реку волок ходу полчетверта дни. А по той реке Шилке живут многие даурские пашенные люди, а хлеб де государь, у них всякой против русково и до Усть-Шилки реки. Да на той же, государь, Шилке реке у князца Лавкая, на усть Уры (Урки) реки под улусами блиско серебряная руда в горе, и ис той де, государь, руды доурские князцы Лавкай с товарищи плавят серебро, и руды де, государь, серебряные много. И то де у них серебро разходитца по многим волостям и по улусам в продаже, а продают де, государь, серебро на соболи <…>. Да на Шилке ж де, государв, реке у князца Лавкая и у иных князцей по улусам пашут хлеб, рожь й ячмень и иные семена, и тот де они хлеб продают на Витим реку князцу Ботоге и иным князца м, и тунгусские де, государь, те люди у них покупают же на соболи. А хлеба де родитца много».
Эти рассказы тунгусов о богатствах Приамурья: о соболях, о плодородии почвы, о серебряной руде — вызвали исключительный интерес у русских людей. Еще в 1641 году П. Головин направил письменного голову Еналея Бахтеярова с 51 служилым человеком «в Витим реку для… ясачного збору, и прииску новых землиц и серебряной для руды, и медной и свинцовой, хлебной пашни…»
Однако первое плавание по Амуру совершил не Бахтеяров, а Василий Данилович Поярков, тоже письменный голова Якутского острога. Он вышел в путь из Якутска 15 (25) июля 1643 года (на Алдане его догнали Юшка Петров и Патрикей Минин) с 130 служилыми и «охочими» людьми. Им были даны «для угрозы немирных землиц» пушка, «ядром полфунта», поpox и свинец. В «наказной памяти», подписанном П. Головиным, говорилось, что Поярков посылается на Зею и Шилку (во владения князца Лавкая) «Для государева ясачного сбору и для прииску вновь неясашных людей, и для серебряной и медной и свинцовой руды, и хлеба». Ему поручалось в проведанных местах «острожки поставить и со всем укрепить».
Однако сил у небольшого отряда землепроходцем хватило лишь на «проведывание» Приамурья. Через три года, 12 (22) июля 1646 года, испытав исключительные трудности и лишения и потеряв в пути большую часть отряда (из 133 человек вернулось около пятидесяти), Поярков прибыл в Якутск. Путь его проходил вниз по Лене, затем вверх по Алдану до Учура, из Учура — вверх по Гонаму. Оттуда землепроходцы перешли волоком к верховьям Брянты, а затем спустились на Зею и, после зимовки в устье Умлекана, далее в Амур. Сплыв к устью Амура, казаки перезимовали, а летом 1645 года Охотским морем на кочах добрались до устья реки Ульи. Наконец, с верховья Ульи Поярков перешел в верховья Май, впадающей в Алдан, и с частью отряда возвратился по Мае, Алдану и Лене в Якутск. Местами зимовки поярковцев были Зея, устье Амура и Ульинское зимовье, поставленной Иваном Москвитиным в 1639 году.
Экспедиция Василия Пояркова имела огромное значение Удалые землепроходцы открыли великую реку Амур, проведали пути в неведомую землю и плавали но Амуру от устья Зеи до Амурского лимана. Они увидали своими глазами заветный край. Перед ними действительно предстала, цветущая земля, столь непохожая на таежные дебри Сибири. По берегам Зеи и Амура часто встречались городки, вспаханные поля, плодовые сады, табуны лошадей, стада коров. Василий Поярков узнал от аборигенов, что всего за день удачливый охотник мог добыть десять и больше соболей.
Возвращение Василия Пояркова и его рассказы, подтвердившие слухи о богатствах Даурии, всколыхнули Якутск. К тому же воеводам Василию Пушкину и Кириллу Супоневу Поярков высказал мнение, что жителей Даурии «под государеву царскую высокую руку принесть можно, и в вечном холопстве укрепить, и ясак с них сбирать». И вскоре в Москву ушла «отписка», в которой якутские воеводы испрашивали санкции царя Алгксея Михайловича на подготовку новой, более многочисленной экспедиции в Приамурье. Они писали: «Только де, государь, ты укажешь на Даурскую земли» послать, и тебе, государю, будет прибыль… служилые люди будут в хлебных и скотных местах, и твоим государевым служилым людям в хлебных запасах сей дости никакой не будет». Разрешение, вероятно, было дано, но воспользоваться им не удалось.
Тем временем был открыт более короткий путь на Амур — вверх по Олекме, затем по ее притоку Тугиш с верховьев которого через хребет шел волок на Урку а по Урке спускались уже в Амур. Путь этот был paзведан в 1645—1648 годах промышленными людьми, обосновавшимися в бассейне Олекмы и Тугира.
(продолжение следует)